«ПРОСВЕЩЕНИЕ. ИНОСТРАННЫЕ ЯЗЫКИ»

НАШ МУДРЫЙ АВТОР РАДИСЛАВ ПЕТРОВИЧ МИЛЬРУД

Радислава Петровича Мильруда мы вспоминаем очень часто. Лично я вспоминаю его каждую субботу, когда веду занятия у студентов. Я всё время им рассказываю, что Радислав Петрович и об этом писал, и о том говорил… И очень жалко, что мы не можем сейчас его послушать.

Радислав Петрович был не просто начитанным человеком, и не только выдающимся учёным, который разбирался во многих областях обучения иностранным языкам. Он хорошо понимал, куда мы идём в образовании, и какое будет будущее у нашей школы.

Вспоминаю, как 10 лет назад Радислав Петрович поставил вопрос о том, что нам надо менять наши стандарты и программы по иностранным языкам. А мы их буквально только создали, и мы все их так любили, и они казались нам такими замечательными…

А он тогда сказал: «Но мы же с вами, коллеги, делали и делаем стандарты и программу для МОНОязычных классов. Для тех, у кого русский является родным, и все говорят на одном родном языке, где все грамматические явления воспринимаются абсолютно одинаково. Но во многих других языках грамматические явления будут по-другому рассматриваться, чем в русском.» И тогда я в первый раз вдруг подумала (и это я буду помнить всю жизнь): «А ведь он прав.» И вот прошло 10 лет, и мы сейчас говорим о том, что для нас это теперь является одной из самых больших проблем.

Учителей в вузах учат работать в моноклассе с детьми, которые все являются одинаковыми по уровню владения русским языком, по своему социальному уровню. Мы совершенно не учим будущих и действующих учителей работать с разными детьми: с детьми с особенностями развития, с детьми, для которых русский не является родным языком и т. д. Радислав Петрович и об этом много размышлял. И, кстати, он первый из всех наших авторов стал вести семинары, вебинары на тему того, как работать с такими детьми, в таких классах.

Кроме того, что Радислав Петрович был учёным, педагогом и автором учебников, он прекрасно знал психологию детей, чувствовал их изнутри. И я, и все мы будем помнить его мудрые советы, конструктивные предложения, его доброжелательный взгляд…

Нам не хватает Радислава Петровича. Прибежали бы мы к нему, сказали бы: «А вот дети теперь при помощи искусственного интеллекта делают домашние задания!» А он бы улыбнулся своей фирменной улыбкой и сказал: «Ничего страшного, но…» А вот что «но», к сожалению, мы уже не узнаем.

---

РАДИСЛАВ ПЕТРОВИЧ МИЛЬРУД — УЧИТЕЛЬ, РУКОВОДИТЕЛЬ, ЧЕЛОВЕК

Как правило о великих ученых узнаешь когда сам начинаешь заниматься исследованиями – почти невозможно найти диссертацию по методике обучения иностранным языкам, где бы не было ссылок на работы Радислава Петровича Мильруда. Но мне, как и многим жителям Тамбовской области, даже не занимающимся наукой, очень повезло — Радислава Петровича я узнал в самом начале 1990-х годов благодаря радио.

На областном радио Радислав Петрович вел уроки английского языка по разработанному им самому курсу. В курсе были не только уроки, но и песни, которые пел автор — а позднее я узнал, что он их написал и аккомпанировал сам себе на фортепиано. Эти уроки, хотя и предназначались не для старшеклассника, а были ориентированы на более низкий уровень владения языком, помогли мне расставить по полочкам некоторые моменты грамматики. И, самое главное, в отличие от школьных учебников, они были интересными! А также фамилию “Мильруд” всегда с огромным уважением произносила моя школьная учительница английского языка. Она говорила: если есть какие-то вопросы по языку или преподаванию, на них всегда ответит Радислав Петрович. Примерно в то же время вышел небольшой учебник Р.П. Мильруда “Экспресс-курс английского языка”, благодаря которому продолжались встречи с живым английским языком, что было совсем непросто в эпоху не только “до интернета”, но и все еще довольно закрытой внешнему общению страны.

Впервые с Радиславом Петровичем я встретился лично в 1993 году, когда я заканчивал школу и думал о поступлении на факультет иностранных языков. Радислав Петрович заведовал кафедрой, и, несмотря на свою занятость, согласился поговорить со мной и сказать, стоит ли мне идти на ин яз. Мы говорили минут 15, и Радислав Петрович очень мягко сказал: “Конечно, есть чему надо будет учиться, но поступать стоит, база нужная есть, и всё получится”. Уже потом я узнал, что отсутствие категоричности, умение найти доброе слово для каждого — это особая черта Радислава Петровича. Возможно, правильнее будет сказать так: для Радислава Петровича характерно было полное отсутствие негатива по отношению к кому-бы-то ни было. За 27 лет общения я практически никогда не слышал, чтобы Радислав Петрович дал кому-то негативную оценку. И это играло большую роль как в преподавании, так и в работе.

В любом университете и на любом факультете бывают курсы интересные, а бывают и скучные. Радислав Петрович вел у меня два курса — лекционный курс методики обучения иностранным языкам и курс “Язык средств массовой информации”. И курс методики был одним из самых интересных из-за того, как подавался материал. Это были не привычные лекции, когда студенты стараются записать слова преподавателя чтобы потом, особо не думая, заучить термины и определения. Лекции были больше похожи на беседы, когда рождалось понимание для чего нужно делать что-то на уроке, а все примеры были очень жизненными. Семинары в моей группе вел другой преподаватель, и многие беспокоились о предстоящем экзамене. А мне, к тому же, предстояло написать курсовую работу, и руководителем этой работы был Р.П. Мильруд. Я, честно говоря, не думаю, что у меня получилась хорошая работа — я консультировался у Радислава Петровича всего два раза перед тем, как сдать курсовую. Работа была об обсуждении проблем как способе развития устной речи, и я старательно изучал немногочисленные российские и многие зарубежные статьи, пытаясь соотнести высокий научный и малопонятный тогда для меня стиль российских работ и практические примеры из работ зарубежных. Защита заключалась в том, что Радислав Петрович быстро пролистал мою работу и задал несколько вопросов о сути приема, о том, как он может применяться на практике и о его ограничениях. Я получил свою “отлично” и подумал: “Как легко, оказывается, защитить курсовую!”. Сейчас, тридцатью годами и множеством выслушанных студенческих работ позднее, я понимаю, что на самом деле защита, когда надо не подготовить формальную презентацию, а ответить на вопросы о сути приема и привести примеры его использования в разных ситуациях, гораздо глубже, чем многое из увиденного мной позже, но тогда было ощущение легкости. Радислав Петрович всегда умел даже сложные дела заставить выглядеть простыми и понятными. На одной из факультетских конференций, когда все уже устали от ораторов, выступление Радислава Петровича завершало программу. Он начал так: “Я понимаю, что все уже устали, поэтому я займу у вас всего семь минут. И за эти семь минут я успею продемонстрировать, показать и поднять вопрос, а именно…”. Надо ли говорить, что публика встрепенулась, оживилась, а в конце выступления, занявшего, действительно, всего семь минут, была готова продолжать обсуждение. Я пока так и не научился говорить настолько кратко, емко и понятно.

Понятность всегда была одним из принципов работы Радислава Петровича. Когда я стал его аспирантом, я часто слышал: “Надо писать понятно, не использовать термины если только это не абсолютно необходимо, да и тогда использовать очень осторожно, так, чтобы было легко читать неспециалисту. Если можешь — представь информацию не только текстом, но и таблицей или графиком”. Все это говорилось в 1999-2000 годах, когда до повсеместного использования в жизни инфографики было еще много лет. Я помню, как я написал статью, которую одобрил Радислав Петрович, и показал ее коллегам с факультета журналистики. Коллега (сейчас она уважаемый доктор наук, а замечательным специалистом была и тогда) сказала: “Как просто написано, почти без терминов. Ты уверен, что статью возьмут в печать? У нас такую могут не взять, подумают, что недостаточно научна, хотя я вижу, что содержание большое и точное”.  ответил: “Конечно возьмут, ее одобрил Мильруд”. И да, статью приняли к публикации. Понятность и простота выступлений о методике — этому я учился у Радислава Петровича.

Для Радислава Петровича всегда было характерно отсутствие профессиональной ревности. Не секрет, что для ряда научных руководителей важно, чтобы в работе аспиранта обязательно были упомянуты определенные фамилии, принадлежащие к конкретной научной школе. Радислав Петрович никогда не ограничивал исследования, единственное — всегда советовал сопоставить, сравнить, выделить общее и показать различия, чтобы на этой основе обязательно сделать свой вывод. Много лет спустя, когда мне посчастливилось редактировать учебные пособия Радислава Петровича, я видел, что всегда могу задавать вопросы или предлагать какие-то уточнения. Вместо того, чтобы опираться на свой непререкаемый авторитет и говорить “Я так считаю правильным”, Радислав Петрович всегда терпеливо объяснял почему что-то написано именно так, а иногда и говорил: “Знаешь, а давай переделаем, может получиться интереснее”. Сейчас, читая научную статью о каком-нибудь новом подходе или приеме, я порой понимаю, что еще лет пять назад этот прием был заложен в пособие Радислава Петровича, а я это понимаю только теперь. Но когда я редактировал книгу, мне не приходило в голову хоть в малейшей степени усомниться в эффективности упражнения — Радислав Петрович всегда доверял людям, и невозможно было не возвращать это доверие.

Доверие особенно заметно проявлялось в работе. Я проработал на кафедре Радислава Петровича несколько лет, и каждый год мне доставались новые, порой непростые курсы для преподавания — в их число входили и теория и практика перевода, и лекционные занятия по английскому синтаксису, и курс политической лексики, и ряд других, совершенно не связанных между собой предметов. Тогда мне казалось это само собой разумеющимся, но позднее я понял, насколько это было нетипично для организации работы кафедры. Радислав Петрович доверял мне новые курсы, зная, что я в них разберусь и смогу провести курс, а я, естественно, старался оправдать доверие и сделать курс интересным, используя те принципы методики, которые преподавал нам всем Р.П. Мильруд.

Как руководитель, Радислав Петрович обычно очень хорошо знал чего можно, а чего не стоит ожидать от того или иного сотрудника — и задачи ставил соответственно. Наверное, в  этом и заключается один из секретов хорошего руководства — давать сотрудникам делать то, что соответствует их интересам, но работает на общее дело. При этом если задача была поручена, то сотрудник мог сам выбирать способы ее решения. Я помню, как однажды ко мне в преподавательской подошла куратор первого курса и начала расспрашивать как я веду занятия в той группе, где я был куратором. Очевидно, в моем ответе ее что-то не устроило, и она начала мне говорить, что делать что-то нужно по-другому. В это время мимо проходил Р.П. Мильруд, и она обратилась к нему: “Радислав Петрович, вот послушайте что я говорю Алексею! Я говорю, что надо преподавать вот так и вот так, да и вообще походить на занятия наших самых опытных преподавателей, посмотреть как они ведут, чтобы и свои пары вести так же! Радислав Петрович, что бы Вы сказали на это?”. Радислав Петрович улыбнулся: “А помните, как Вы примерно то же самое говорили Александру Г.? А он Вам на это ответил “Большое спасибо!” и продолжил вести так же, как и вел? Я бы сказал, что Алексею, безусловно, стоит поблагодарить Вас за советы”. Я, естественно, тут же сказал куратору первого курса “Большое Вам спасибо”. Больше настойчивых советов я не получал, тем более, что тогда у меня уже была ученая степень.

Раз уж речь зашла о диссертации, кажется важным рассказать о Радиславе Петровиче как научном руководителе. Тему кандидатской диссертации — “Обучение письменному иноязычному дискурсу в жанре эссе” — он сформулировал мне еще в 1998 году, когда ни о написании эссе, ни об обучении письменной речи как одной из целей речи практически не шло. Некоторые знакомые говорили: “Какая странная темы, неужели нельзя сформулировать поактуальнее?”. То ли в 2000, то ли в начале 2001 года мне удалось попасть на мастеркласс к великолепному ученому-лингвисту Дэвиду Кристалу (David Crystal), автору “Кембриджской энциклопедии английского языка” и десятков других замечательных книг. В конце мастеркласса Дэвид предложил диссертантам рассказать о своих гипотезах чтобы он мог что-то посоветовать. Когда подошла моя очередь, он выслушал меня и сказал: “Я никогда не слышал, чтобы кто-то изучал этот вопрос под таким углом. Это для тебя одновременно и не очень хорошая, и хорошая новость. Не очень хорошая она потому, что ты не сможешь опереться на предыдущие исследования — их просто в таком виде нет. А хорошая она в том, что тебе будет легко защититься, так как чтобы доказать, что ты не прав, оппонентам сначала надо будет проделать собственное исследование”. И это правда стало отличной характеристикой предложенной мне Радиславом Петровичем темы. Я защитил диссертацию в 2001 году, через два года защитилась моя первая диссертантка, тоже по обучению письменной речи, и тогда же был принят новый базисный учебный план, уделявший большое внимание письменной речи. А с внедрением ЕГЭ обучение написанию эссе стало горячей темой. Так, тема, казавшаяся “не очень актуальной” вдруг стала крайне важной через годы после ее формулирования. Я мог бы привести еще много примеров того, как Радислав Петрович мог предвидеть развитие методики на десятилетия вперед, но гораздо лучше обратиться за этим не к пересказам, а к его статьям.

Наверное, одной из наиболее характерных черт Радислава Петровича была его деликатность. Она проявлялась и в работе, и в жизни. Я помню, как на предзащите какой-то диссертации диссертант долго говорил что-то, что явно шло вразрез с методическими принципами, а на вопросы и замечания он реагировал резко. И тут встал Радислав Петрович и сказал: “Мы слушали Вас двадцать минут. Послушайте теперь и Вы нас”. Недовольный диссертант тут же умолк, выслушал замечания и дискуссия вернулась в нормальное русло. 

Я часто вспоминаю последнюю очную встречу с Радиславом Петровичем. Шла конференция в МПГУ. Радислав Петрович выступал передо мной. До своего выступления он увидел меня в коридоре и сказал: “У тебя интересная тема. Ты не возражаешь, если я зайду послушать? Или если тебе неудобно, то я посижу в столовой, а после твоего выступления давай пообщаемся”. Конечно, я был не только не против, а для меня это было поводом для гордости: тему моего выступления счел интересной и хочет послушать сам Р.П. Мильруд! После выступления Радислав Петрович попросил меня прислать ему презентацию, сказал что ему особенно было интересно и показалось полезным в выступлении, а после мы долго говорили о новых веяниях в методике, догуляли до метро и расстались. Это было в декабре 2019 года. Весной 2020 года мы регулярно встречались онлайн в рамках рабочей группы по созданию электронного учебного комплекса, и переписывались в мессенджере еще 17 апреля 2020 года.  Радислав Петрович всегда остается для меня эталоном ученого и учителя.